История группы Ария
Одна из наиболее популярных в нашей стране хэви-металлических рок-групп была создана в 1984 году на базе ВИА "Поющие сердца" под руководством Виктора Векштейна. "Поющие сердца" являлись классическим эстрадным коллективом тех лет, выпустившим долгоиграющую пластинку, но основное внимание уделявшим концертной деятельности. Огромные стадионы по всей стране собирались на их концерты, чтобы услышать раскрученные средствами массовой информации хиты типа "Кто тебе сказал?" (В. Добрынин - Л. Дербенев), исполняемые солистами коллектива, среди которых была и жена Векштейна Антонина Жмакова. Однако Векштейн, бесспорно входящий в число "серых кардиналов" отечественной поп-музыки, предчувствовал скорые перемены на отечественной эстраде...
Желание не пропустить новой, коммерчески перспективной, музыкальной волны и подтолкнуло Виктора Векштейна к эксперименту, в котором оказались задействованы многие ставшие впоследствии известными музыканты. Через группу, которая на этом этапе еще носила название "Поющие сердца" и аккомпанировала Антонине Жмаковой, за 1984 год среди прочих прошли гитарист Сергей Потемкин (позднее играл в "Альфе"), вокалист Николай Носков (затем - "Парк Горького", еще позже - группа "Николай"), клавишник Александр Мясников (экс-"Акцент"). Именно Носков привел в группу сначала бас-гитариста Александра (Алика) Грановского (до этого - "Смещение", "Альфа"), а потом и барабанщика Александра Львова (позже - "Парк Горького"). Однако, проведя большую работу по укомплектованию коллектива, Носков в результате ушел сам, и в феврале 1985 года на его место пригласили певца Валерия Кипелова, до этого пять лет проработавшего в ВИА "Лейся, песня". В тот момент "Лейся, песня" практически прекратила существование, не сумев пройти прослушивания комиссии Министерства культуры, и Кипелов принял приглашение, даже не имея отчетливого представления, что именно предстоит петь.
Первый
сценический состав группы
"Ария " (слева — направо): Игорь
Молчанов,
Андрей Большаков, Кпрмш Покровский, Алик
Грановский,
Владимир Холстинип и Валерий Кипелов. 1985 г.
Много лет спустя Валерий признается, что на момент своего, появления в группе увлекался классикой хард-рока в лице "Led Zeppelin" и "Deep Purple", "Grand Funk" и "Slade" и ничего не знал о музыке "хэви-ме-тал". Алик Грановский и появившийся неделей позже Кипелова гитарист Владимир Холстинин познакомили Валерия с музыкой "Judas Priest" и "Iron Maiden". Кстати, последний из вышеназванных коллективов, а вернее его многочисленные стилистические приметы, проявившиеся в "Арии", на протяжении всех прошедших лет давали музыкальным критикам пищу для довольно едких рецензий по поводу "оригинальности" "арийской" музыки. Но об этом - чуть позже, а сейчас поговорим о персоне Владимира Холстинина, в 1985 году уже достаточно известного в московских околомузыкальных кругах. Этот гитарист начинал в одном из первых московских хард-роковых коллективов "Волшебные сумерки", образованном еще в 1976 году. На первых порах эта группа играла традиционные хард-роковые стандарты: композиции "Deep Purple", "Black Sabbath" и "Grand Funk Railroad", но уже в 1977 году имела и целое отделение собственного репертуара. "Волшебные сумерки" довольно высоко котировались в московской музыкальной тусовке тех лет, но группе так и не удалось зафиксировать свои опусы на
Холстинин и Дубинин в составе "Волшебных сумерек". 1978г.
студии,
что предопределило распад коллектива в 1981
году. Из сотоварищей Холстинина по "Волшебным
сумеркам" мы упомянем лишь бас-гитариста
Виталия Дубинина. На это есть две серьезные
причины: во-первых, в 1982 году "Волшебные
сумерки" собираются в студии и
записывают старый материал, вышедший в 1985
году как сольный альбом Дубинина; и, во-вторых,
именно Виталий Дубинин впоследствии
займет одно из центральных мест в нашем
повествовании...
Кстати, в 1983 году Холстинин и Дубинин совместно поучаствовали еще в одном музыкальном проекте - в союзе с бывшим клавишником "Круиза" Сергеем Сарычевым и барабанщиком Сергеем Сафоновым (экс-"Рубиновая атака") организовали группу "Альфа", мгновенно прославившуюся шлягером "Я московский, озорной гуляка" на стихи Сергея Есенина. Однако, несмотря на успех стартового магнитоальбома "Расклейщик афиш" (1983), "Альфе" не удалось пройти прослушивание Москонцерта и получить разрешение на официальную концертную деятельность. По этой причине Дубинин вместе с Сафоновым покинули коллектив, а освободившиеся места заняли будущие "арийцы" Алик Грановский (бас) и Игорь Молчанов (ударные). После записи второго альбома ("Бега", 1983) Холстинин, Грановский и Молчанов тоже уйдут из "Альфы" - может быть, из-за сильного упора музыки этого коллектива на клавишные. Но нам стоит вернуться в 1985 год, когда к квартету Грановский -Львов - Кипелов - Холстинин (по очередности попадания в коллектив под управлением Векштейна) присоединился клавишник Кирилл Покровский (экс-московский "Наутилус")... Закрутив историю с созданием новой группы, Векштейн преследовал сразу несколько целей. С одной стороны, ему был нужен аккомпанирующий состав для Антонины Жмаковой, являвшейся не только женой, но и "классическим" в те годы артистом-исполнителем, для которого наличие успеха у публики было гораздо более важно, чем какие бы то ни было стилевые амбиции (это веско подтверждается произошедшей чуть позже безболезненной сменой ее репертуара из области традиционной совковой ВИА-песни на сильно утяжеленные, почти "металлические" композиции). С другой стороны, Векштейн надеялся монополизировать для коммерческого использования актуальный творческий продукт, который мог быть создан его музыкантами. В то же время у самих музыкантов не существовало никаких иллюзий по поводу планов Векштейна, но уходить от него они просто не хотели - ведь в его руках были сосредоточены так необходимые им средства производства, главным из коих была СТУДИЯ.
Векштейн не принимал участия в процессе записи, но пытался внедрить в альбом свою песню "Вулкан" на стихи Воропаевой ("Вулканом" он планировал назвать и саму группу). Открыто противоречить своему "художественному" руководителю команда не могла, но и в альбом опус Виктора Яковлевича
Отцы-основатели "Арии "Алик Грановский и Владимир Холстинин
музыканты не включили, тем более что песня "Вулкан"
на поверку оказалась копией композиции "I
Surrender" из репертуара Ричи Блэкмора.
Вообще, конфликты с Векштейном происходили
постоянно и по разным поводам, так что
альбом был отдан на студии тиражирования
тайно. Именно тогда понадобилось название
для новой группы, и, по предложению
Владимира Холстин и на, музыканты назвали
свой коллектив достаточно спокойно - "Ария".
Готовую запись показывали нескольким
компетентным экспертам на предмет
возможности ее выпуска в виде пластинки на
единственной существовавшей в стране фирме
грамзаписи "Мелодия".
Поэт
Валерий Сауткин (автор большинства
текстов группы "Круиз", впоследствии
главный редактор первого отечественного
музыкального рок-журнала "Рокада"),
которому дали прослушать альбом, сказал: "Это
все - в корзину! Вы что, с ума сошли - кто
такую музыку пропустит? Играйте это в
подвалах!". 11апомним читателю, что
описываемые события происходили во
времена, когда только Министерство
культуры и партийные органы решали, что
нужно слушать советской молодежи. И это
при том, что на альбоме нет ни одного слова,
хоть как-то критикующего социалистический
порядок или воспевающего политического
противника. Уже сам стиль "хэви-метал"
считался идеологической диверсией. Именно
поэтому и многие другие специалисты высказывались
наподобие Сауткина, и запись "Мания
величия" стала распространяться
классическим для социалистических времен
способом - в виде магнитофонного альбома.
Записанный материал не вызвал скандала с
Векштейном, но и не убедил последнего в
стопроцентном успехе нового стиля. Поэтому
концерты под названием "Поющие сердца"
продолжались, и вес труднее было музыкантам
аккомпанировать Антонине Жмаковой -
каждый из них уже жил совсем другой музыкой.
Первое сценическое представление новой
программы (и без Жмаковой) произошло 5
февраля 1986 года во Дворце культуры
Московского авиационного института в
рамках встречи "Звуковой дорожки"
газеты "Московский Комсомолец" со
своими читателями. К тому моменту альбом
"Мания величия" успел широко
распространиться и приобрести
популярность, так что Векштейн был не
против посмотреть, как новый материал будет
принят публикой на "живом" концерте.
Большинство из пришедших 5 февраля 1986 года в
ДК МАИ знали, что будет выступать "Ария",
но на афишах по-прежнему значилось: "Поющие
сердца". Успех превзошел все ожидания,
Векштейн был вынужден это признать, но над
группой продолжал висеть символический
топор -филармонические эксперты пророчили,
что долго "Ария" не протянет...
Еще осенью 1985 года,
до первого публичного выступления, в
группе появился второй гитарист Андрей
Большаков, которому судьба уготовила
серьезную роль в истории "Арии". Для
того чтобы лучше понять характер нового
персонажа нашего повествования, совершим
краткий исторический экскурс в 1983 год,
когда четверо музыкантов московской команды
"Коктейль" решили сменить не только
название (группа стала именоваться "Зигзагом"),
но и музыкальный стиль и поиграть нечто
синтезированное из хард-рока, нанка и
жесткой "новой волны". В квартет
новаторов входили: гитарист Андрей
Большаков, басист Андрей Бутузов (впоследствии
- "Бим-бом", "Александр Невский"),
клавишник Андрей Вахмистров и барабанщик
Андрей Шатуновский (затем - "Черный кофе",
"Александр Невский", "Кураж", "Гейн":
всех коллективов этого музыканта не
упомнить), и ансамбль настойчиво искал
вокалиста. Но найти подходящего певца так и
не удалось, хотя прослушивались
достаточно интересные солисты, в частности
Константин Кинчев из "Зоны отдыха" (будущий
лидер "Алисы"). Безрезультатные
попытки подобрать нужного вокалиста
вынудили запеть самого Большакова, и в
таком составе "Зигзаг" записал
дебютный альбом "Суета" (1984 г.), хорошо
разошедшийся по стране. Однако яркое начало
деятельности коллектива было прервано на
самом старте: органы надзора за культурой
повсеместно распространили список
запрещенных групп, первое место в котором
почему-то занял именно "Зигзаг". В
результате подобной директивы группе,
давшей к тому времени всего лишь один
концерт, можно было и не мечтать о
концертной деятельности. В итоге музыканты
разбрелись по различным профессиональным
коллективам, а Большаков в 1985 году записал
сольный альбом "Надоело!", ошибочно считающийся
вторым альбомом "Зигзага"...
На
этом перепутье и предложил Андрею
Большакову его близкий друг Саша Елин (мы
помним, что именно он являлся основным
автором текстов альбома "Мания величия")
попробовать себя в качестве второго
гитариста, необходимого в тот момент "Арии".
Елин завел рабочую запись первого "арийского"
альбома (чистовик еще только записывался),
Большакову музыка понравилась, и вскоре на
репетиционной базе "Поющих сердец"
состоялась встреча с "Арией", представленной
почему-то одиноким Аликом Грановским.
Вначале Андрей и Алик поговорили, и с
удивлением выяснили, что обладают
практически идентичными, вплоть до
тончайших нюансов, музыкальными
пристрастиями. Кроме того, круг их общих
знакомых оказался настолько близок, что
непонятно было лишь одно - почему они до
сих пор незнакомы? Потом решили
помузицировать, и двенадцатиминутный джем
окончательно подтвердил необходимость
совместного творчества. Так родилась
большая дружба и один из наиболее удачных
музыкальных тандемов отечественного хард-рока:
Большаков - Грановский; и в специфической
истории их знакомства больше всего
удивляет то, что остальные участники "Арии"
не участвовали в прослушивании нового
музыканта. С другой стороны, Грановский был
одним из продюсеров первого альбома и
основным композитором, и кто как не он был
компетентен в музыкальных вопросах.
Последующий разговор Большакова с
Векштейном касался сугубо организационных
вопросов, и начиная со следующей репетиции
в составе группы появился второй гитарист...
Одновременно с появлением Большакова в "Арии" произошла и первая отставка. Барабанщик Александр Львов, чья профессиональная квалификации котировалась весьма высоко, переместился
Болыиаков времен "Зигзага ". 1984 г.
за пульт звукорежиссера, освободив
место за ударными для бывшего соратника
Грановского и Холстинина) по "Альфе"
Игоря Молчанова. Причиной подобной рокировки
стала мутная интрига и последующее
официальное собрание группы, где были
найдены формальные причины для "отчисления"
Львова из состава группы. С того момента,
чтобы оправдывать получение концертной
ставки музыканта, Львов еще долгое время
выходил в перерыве между отделениями
Жмаковой и "Арии" и исполнял сольный
номер в виде модного в те времена соло на
барабанах...
Несмотря на то, что Большакову очень
понравился первый* альбом "Арии", в
целом стилистика "Iron Maiden" была не слишком симпатична ему.
Если говорить о "хэви-метал", ему
больше импонировал тот же "Judas Priest". Но в чужой монастырь не лезут со
своим уставом, да и вряд ли Большаков собирался
устраивать в группе дворцовый переворот.
Однако никто не мог запретить ему иметь
собственный музыкальный! вкус, и вскоре
Андрей стал предлагать свои новые песни в
качестве материала для следующего альбома
"Арии". Как мы уже знаем,
Грановский был неравнодушен к
музыкальным вкусам второго гитариста, и
принял композиции Большакова "на ура".
У самого Алика тоже уже существовало
несколько заготовок для следующей записи,
так что новая работа в студии была уже не за
горами...
Творческий уровень и амбиции
музыкантов "Арии" росли, но внешние
очертания концертов оставались прежними:
первое отделение пела Жмакова, и "арийцы"
аккомпанировал ей в специально пошитых
помпезных костюмах. В перерыве музыканты
переоблачались в более свойственные "металлической"
музыке и их мировоззрению прикиды,
увешивались разнокалиберными цепями и...
второе отделение отыгрывали на всю катушку,
как бы компенсируя самим себе унизительный
саморазогрев первого отделения. На афишах,
как и раньше, фигурировали "Поющие
сердца". Лишь однажды Век-штейн уступил
просьбе своих музыкантов, и на гастроли в
Черкассы группа выехала как "Ария". Но
Министерство культуры зорко наблюдало за
своими подшефными, и гастроли окончились
так и не начавшись - в документах
министерства вокально-инструментального
ансамбля
"Ария"
не значилось...
К тому же все продолжались и
продолжались бесконечные прослушивания
министерских комиссий. Перед каждым из них
Векштейн просил музыкантов одеваться
поскромнее и заправлять волосы под одежду,
чтобы не было видно их полной длины. Сейчас
все это представляется неуместным абсурдом,
а тогда от таких мелочей зависело - быть или
не быть на сцене. Статус филармонического
коллектива делал группу абсолютно
подконтрольной. Векштейн понимал, что на
его ансамбль смотрят сквозь увеличительное
стекло, для того чтобы придраться к какой-нибудь
мелочи; и может так случиться, что даже его
обширные связи не спасут от расправы со
стороны вчерашних коллег по филармонии.
Поэтому Виктор Яковлевич старался
прокладывать гастрольные маршруты вдали от
всевозможных столиц, и группа колесила по
периферийной тиши, где уже одно упоминание
о порте приписки в лице славной столицы
нашей родины снимало все вопросы о репертуаре.
Музыкантам были приятны аншлаги в
провинции, но очень хотелось выступать в
более "центровых" городах, где публика
являлась более продвинутой в музыкальном
смысле.
Первый раз под собственным именем "Ария"
выступила на "Рок-панораме - 86", и на
этом событии стоит заострить внимание, ибо
сама по себе "Рок-панорама" являлась
событием беспрецедентным. Обычно крайне
редкие рок-форумы проводились вдали от
столицы (Прибалтика, Тбилиси и т.д.) либо в
ближнем Подмосковье: Подольск, Зеленоград
или любой другой городок, имеющий тысячный
зал. На сей раз группе энтузиастов
Гагаринского райкома ВЛКСМ Москвы удалось
выбить разрешение на проведение рок-фестиваля
в зале Центрального Дома туриста на
Ленинском проспекте (где базировался
Московский рок-клуб). Правда этот зал вмещал
лишь восемьсот мест, и попасть туда мог
далеко не каждый, но рокерам был важен уже
сам факт признания их существования.
Концерты шли целую неделю, и в них блистали
все звезды официального рока (обитатели
следующей, "андеграундной", рок-волны
на "Панораме" представлены не были, за
исключением разве только группы "Браво").
"Ария" играла в последний день, и ее
выступления, в общем-то, ждали. Группа
котировалась чуть ли не фаворитом, выступила
ярко и в награду получила лауреатское
звание. Кстати, стоит упомянуть еще одного
участника "Рок-панорамы". Уже
знакомый нам Виталий Дубинин исполнил под
инструментальную фонограмму несколько
песен из уже упоминавшегося "сольного"
альбома. В то время когда группа, пусть не
без издержек, но все же наращивала свои
обороты, внутри коллектива назревал конфликт.
Появившийся в "Арии" второй гитарист
стал играть роль первой скрипки. Если
раньше музыкальным продюсерством в
коллективе "заведовали" Грановский и
Холстинин, то теперь это стало прерогативой
спевшегося дуэта Большаков - Грановский.
Преобладание песен Большакова в перечне
подготавливаемых к новой записи также
было почти абсолютным. Его высокий
музыкальный уровень в сочетании с конструктивным
мышлением делали Андрея явным лидером группы.
Однако существовал и идеологический лидер
коллектива - Владимир Холстинин, которому
команда была обязана и своей
принадлежностью к хэви-металлическому
жанру, и стилистической устремленностью к
"Iron Maiden" (и музыкально, и по
имиджу). Вокруг этих двух персон
сгруппировались остальные участники
группы, причем большинство ориентировалось
на Большакова. Векштейн, как ему и было
положено, занял особую позицию. Коротко
она выражалась традиционным "разделяй и
властвуй", а в преломлении к конкретной
ситуации выглядела следующим образом.
Виктор Яковлевич старался не допустить,
чтобы группа была сплоченной, ведь в этом
случае ему труднее было бы добиваться
своих целей. Поэтому одним музыкантам он
говорил одно, другим - совершенно другое...
Только осенью - 12 сентября -специальная комиссия Министерства культуры СССР официально утвердила название "Ария". Векштейну удалось достичь этого, используя остроумный режиссерский ход, показавший Виктора Яковлевича мудрым человеком и опытным психологом. В штате "Поющих сердец" состоял некто Виталий Усов, консерваторец по образованию,
Виктор Векштейн за
звукорежиссерским пультом.
Начало 80-х
в
прошлом - преподаватель вокала. В ансамбле
он "распевал" Жмакову и иногда
Кипелова. Векштейн выстроил прослушивание
следующим образом: забойные хардовые
номера "Арии" предварялись исполненными
Усовым ариями из классических опер. (Кроме
того, Виктору Яковлевичу удалось упросить
нескольких известных деятелей Союза
композиторов на один день дать собственное
авторство "арийским" произведениям.
Композиция "Волонтер" была приписана
автору "Дня победы" Давиду Тухманову, а
сочиненный Маргаритой Пушкиной текст песни
"Тореро" был "подарен" испанскому
поэту Федерико Гарсия Лорке.) Комиссия,
прослушан попеременные выступления Усова и
группы, раскритиковала эклектику
несовместимых жанров, но при этом все
молнии разрядились в Усова, а коллектив
наконец-то официально обрел право работы на
сцене под именем "Ария"! (Желающих
ознакомиться со стенограммой заседания
комиссии Министерства культуры отсылаем к
книге "АРИЯ: Легенда о Динозавре".) Ради
справедливости стоит отметить, что на
решение комиссии повлиял и тот факт, что
каждый из ее членов знал об уже накрытых для
торжественного банкета столах в одной из
московских рестораций...
Долгожданная
победа в борьбе за собственное лицо и имя
была достигнута, но особой радости никто не
ощущал - взаимоотношения в группе резко
ухудшились. Холстинин с Большаковым уже не
общались между собой, остальные музыканты
еще не дошли до столь крайних форм
противостояния, но ситуация заставляла их
все больше приближаться к противоположным
полюсам, на которых находились гитаристы
"Арии". Одновременно шла запись нового
альбома, и казалось, что совместная работа
может сплотить рассорившихся участников
группы. Но не тут-то было. Для записи
гитарных трэков (дорожек многоканальной
записи) в своих композициях Большаков не
нуждался в услугах Холстинина. А
холстининских вещей на альбоме не было.
Сложилась идиотская ситуация - один из
лидеров группы записал лишь несколько соло,
в целом оставаясь в стороне от работы над
записью. Все чувствовали приближение бури,
но начинать выяснение отношений никто не
решался. Тем не менее, альбом был закончен в
ноябре 1986 и своим названием как бы задавал
вопрос каждому из участников коллектива:
"С кем ты?". Из восьми композиций диска
музыку четырех написал Большаков, двух -
Грановский (тексты этих шести песен
принадлежали перу Александра Елина).
Инструментальный басовый опус "Память о..."
наиграл все тот же Грановский. Музыка песни
"Без тебя", которую стоит упомянуть как
один из наиболее пронзительных хитов
альбома, принадлежала содружеству Кипелова
(куплет) и Большакова (припев), текст же
предоставила Маргарита Пушкина (слова
песни "Тореро" с первого альбома тоже
принадлежали ей). В радиоэлектронике
используют коэффициент отношения уровня
полезного сигнала к уровню окружающего
шума. Если бы подобный показатель использовался
при оценке музыкальных альбомов, пластинка
"С кем ты?" набрала бы очень высокие
баллы. Больше половины песен новой записи,
такие, как "Воля и разум", "Встань,
страх преодолей", "Икар", "Игры не
для нас" и вышеназванная "Без тебя",
можно назвать удавшимися. По сравнению с
"Манией величия", новый альбом был
более динамичен, а ритмическая
раскрепощенность еще более подчеркивала
мелодические находки. Музыкальное
продюсирование альбома осуществили
Большаков и Грановский, в качестве
звукоинженера выступал Александр Львов. (Впоследствии,
в 1994 году, во время издания альбома "С
кем ты?" в виде компакт-диска, для
оформления лицевой обложки будет
использована картина московского
художника Владислава Провоторова "Космогония
N666".)
Магнитоальбом
"С кем ты?" начал свое триумфальное шествие
по студиям звукозаписи, заполони вил им в то
время огромную территорию Советского
Союза, а "Ария" бороздила те же
просторы гастрольными турами, лишь иногда
заезжая в столицу отдышаться. Противоречия
в группе локализовались, и, казалось,
плотная концертная работа отодвинула
разногласия на задний план. Как вдруг во
время гастрольной поездки произошла
история, после которой размежевание
музыкантов "Арии" стало еще более
явственным.
Проходивший во Владимире концерт "Арии" (стяжавшей себе недобрую славу в кругах, близких к Министерству культуры) должен был почтить своим присутствием некий высокопоставленный чиновник. Векштейн, узнав об этом, попросил Грановского убрать роскошную шевелюру под воротник. Алик, человек тонкий и ранимый, тут же "взорвался" и отказался выполнить указание
"После
инцидента, произошедшем но Владимире,
незримая трещина
разделила
группу: с одной стороны оказались Большаков
и
Грановский, с другой - Холстинин и Векштейн... "
Виктора
Яковлевича. Векштейну только этого и надо
было. "Вот, нас скоро совсем "закроют
", -начал причитать он. -Давай, Алик, ты
будешь играть за сценой, а на сцене будет
другой человек. Согласен?"Алик обиделся
и отправился со своими бедами к Кипелову. "Алик,
это нормальный ход, что ж тут поделаешь, - сказал
Валерий. - Обманем их еще один раз, и будем
играть дальше ". "Нет!Я буду играть, как
мне нравится!"- настаивал Грановский и,
не найдя понимания у Кипелова, пошел
жаловаться Холстинину. "От Векштейна
пора уходить", - сказал Алик. На это
Владимир ответил, что он никуда уходить не
собирается, и, если Алик примет решение
покинуть "Арию", группе придется
искать нового басиста. Согласитесь, что
подобный ответ Холстинина, даже ничего не
знавшего о предыдущем разговоре
Грановского и Векштейна, был крайне
неосмотрительным. А вот Большаков, узнав
про данную ситуацию, во всеуслышание заявил,
что расставаться с Грановским не
собирается, а - в случае чего - уйдет с ним.
Векштейн понял, что в разговоре с
Грановским "перебрал" и может в
одночасье лишиться работоспособного
состава, а потому замял скандал. Однако, как
пелось в известном отечественном шлягере,
"ничто на земле не проходит бесследно",
и именно после данного инцидента незримая
трещина разделила группу: с одной стороны
оказались Большаков и Грановский,
Векштейн и Холстинин - с другой...
Где тонко - там и
рвется! Бомба рванула, когда "Ария" была
на гастролях в Ставрополе, на родине
тогдашнего руководителя государства
Михаила Горбачева, и похоже, что этот факт
тоже сыграл свою роль... Как только "Ария"
начала концерт, возбужденные поклонники
полезли на сцену, в ответ на что "арийцы"
еще поддали жару, а перепуганный Векштейн,
пытаясь погасить эту цепную реакцию,
полностью отключил звук в портальных
колонках. Группа была вынуждена остановиться.
Через некоторое время концерт возобновился,
ситуация вновь дошла до апогея, и... снова
Векштейн прервал выступление - "до тех
пор, пока не восстановят порядок ". Однако
разгоряченная группа решила, что директор
явно превысил свои полномочия и совершенно
не уважает музыкантов, а некоторые
участники коллектива даже покинули сцену.
Думаю, догадливый читатель сам может
назвать их фамилии. Правильно! Это были
Грановский и Большаков, к которым присоединился
и барабанщик Игорь Молчанов... В зале
начался свист, Векштейн примчался за кулисы
и на повышенных тонах стал выпроваживать
музыкантов на сцену. "Живо на сцену!"-
закричал он фразу, более подходящую
Карабасу-Бараба-су. "Зачем, Виктор
Яковлевич?!"- язвительно осведомился
Грановский. "Об этом мы с вами
поговорим после концерта! После концерта!!!
Отыграйте, а потом можете забирать свой
хэви-метал и катиться отсюда!!!"
Вряд ли стоит
описывать все подробности того выступления,
скажем лишь, что "Ария" все же довела
концерт до финала, но у участников
коллектива созрело желание расставить все
точки над "i".
Векштейн и сам уже понял, что зашел дальше
чем следовало, поэтому после концерта вошел
в мгновенно притихшую гримерку и попросил
всех по прибытии в гостиницу собраться в
его номере. Прежде чем идти к Векштейну,
группа собралась в номере Андрея
Большакова и Игоря Молчанова. Так как о
встрече не договаривались, явились далеко
не все. Присутствовали Грановский,
Большаков, Молчанов, Покровский, Львов и
несколько человек из технического
персонала. Не было Холстинина и Кипелова.
Наверно, именно в этот момент решалась
судьба коллектива. Все присутствовавшие
были недовольны действиями своего
импресарио, и общее мнение формулировалось
довольно просто: "Мы - крутые музыканты,
а нас шпыняют как мальчишек!". Затем
началось обсуждение грядущего разговора с
Векштейном, и вдруг ударник Игорь Молчанов
сказал: "А почему бы нам всем вместе не
уйти от Векштейна?". Повисла пауза -
никто не был готов к столь радикальному шагу.
Но постепенно, один за другим, музыканты
стали находить все больше плюсов в принятии
подобного решения. В результате
присутствующие согласились, что нужно всей
группой уходить от Векштейна. Когда
единогласность выбора стала очевидной,
было решено позвать с собой и отсутствующих:
Кипелова с Холстининым. Большаков вызвался
самолично сходить к Валерию и Владимиру и
переговорить с ними. Неконфликтный
Кипелов, которому очень не нравилась конфронтация
группы и Векштейна, все же согласился
присоединиться к большинству, и Большаков
направился в номер к Холстинину. Вот тут и
сыграла свою роль неприязнь Владимира к
так сузившему его роль в группе второму
гитаристу.
Когда Холстинин открыл дверь, Большаков сказал ему: "Володя, у нас с тобой очень с/южные отношения, но я считаю, что самое главное - сохранить группу. Мы все решили уходить. Давай уйдем вместе и навсегда забудем наши разногласия... ". "Я тебя никогда не любил, и поэтому никуда с тобой не пойду!" -предельно ясно ответил Холстипин.
Спустя пятнадцать минут музыканты "Арии" в полном составе сидели в номере Векштейна. Виктор Яковлевич повел себя как тонкий дипломат и сразу взял инициативу в свои руки. "Какиеу вас проблемы, ребята?"- немедленно, и будто бы ничего не случилось, спросил он. Большаков, выражая мнение большинства, начал наступление: "А мы все уходим, Виктор Яковлевич ". "Мы - это кто ? "- решил уточнить Векштейн, пристально посмотрев на Холстинина. "Я никуда не ухожу", -уверенно сказал тот. "Яухожу точно ", - вмешался Кирилл Покровский. "Как же так, Кирилл?- охладил его Виктор Яковлевич. - Ведь сейчас пойдешь... служить". (Покровского Век-! штейн в свое время "отмазал" от армии и теперь решил об этом напомнить.) Покровский смутился и замолчал. "А ты,
Валера?"- спросил Векштейн, обратив свой взор к Валерию Кипелову. "Да я, в общем-то, никуда не собираюсь ", - неожиданно для всех брякнул Кипелов. "Валера, ну как же так! -возмущенно воскликнул Алик Грановский. - Мы же договорились!" "А что ты на него давишь? - моментально зацепился Векштейн. - Продолжай, Валера ". "Это я все к тому, - завершил свою миротворческую тираду Кипелов, - зачем ссориться? Ведь все было так хорошо... "Много позднее
Холстинин говорил, что Кипелов, будучи
человеком вполне определенного склада, не
захотел терять стабильную работу с
официально оформленной трудовой книжкой и
кидаться в неизвестность. Кипелов, в свою
очередь, объяснил свою тогдашнюю позицию
тем, что будто он никогда не верил в
решимость Большакова и Грановского пойти
на крайнее обострение отношений с
Векштейном и что сам он никогда всерьез не
помышлял об уходе из группы; но, когда дело
все-таки дошло до серьезных разборок, он без
раздумий принял сторону Векштейна. Итак,
многочасовое
На концертах первого состава "Арии"(1985- 1986гг.)
собрание
в номере Виктора Яковлевича закончилось не
совсем так, как мог бы предсказать любой из
его участников. В итоге из играющих на сцене
музыкантов "Арию" решили покинуть
четверо: гитарист Андрей Большаков, басист
Алик Грановский, барабанщик Игорь
Молчанов и клавишник Кирилл Покровский.
Уточним, что перу Грановского и Большакова
на тот момент принадлежала практически вся
музыка "Арии". Группу покинул и
Александр Львов, которого можно было вновь
вернуть за ударную установку, если бы... Если
бы за год до этого его попросту не "кинули",
уволив из музыкантов и переведя в операторы.
Оста кались лишь гитарист Владимир
Холстинин и певец Валерий Кипелов...
Векштейн
понимал, что последствия такого раскола (когда
группу покидают четверо и i
шести музыкантов, среди которых - два
основных автора!) могут быть необратимы, и
предпринял последние усилия, чтобы
сохранить стопроцентно работоспособный и
уже раскрученный коллектив. Памятуя о ранее
игнорируемом им желании музыкантов
выступить с концертами в Москве, Векштейн
решил продемонстрировать свою способность
идти им навстречу, для чего "зарядил" в
декабре 1986 года серию концертов в
столичном спортивно-концертном комплексе
"Дружба". Однако окрыленная юношеским
максимализмом четверка уже закусила удила
и не желала идти на компромисс. Более того,
они использовали аншлаговый успех этой
серии выступлений для того, чтобы убедить в
своей коммерческой состоятельности
известного концертного администратора
Валерия Гольденберга. Крайне заманчивое
предложение Стаса Намина о работе в Америке
Большаков и его соратники отвергли, чем
несказанно удивили Намина. Но именно то, что
Гольденберг являлся сугубо
администратором и никак не пытался
навязывать музыкантам своего мнения, и
устраивало квартет Большаков - Грановский -
Молчанов - Покровский. Они считали, что
вариант Намина по большому счету ничем не
отличается от союза с Векштейном, и не хотели
менять "шило на мыло".
Гольденберг
был абсолютно незнаком с тяжелой музыкой,
но зрелище полного аншлага во дворце спорта
со всеми его атрибутами - толпа на
служебном и главных входах, сумасшествие
зала, попытки фенов прорваться к музыкантам
- все красноречиво показывало, что
отколовшейся группой, решившей назваться
"Мастером", стоит заниматься.
Гольденберг стал концертным директором "Мастера".
Но Векштейн предпринял еще одну
попытку надавить на оппозиционный квартет.
С этой целью один из высокопоставленных
чинов Москонцерта (не будем называть его
имени) открыто угрожал, что в случае ухода
четверки из "Арии" он сделает все
возможное, чтобы ни одна из концертных
площадок не взялась устраивать концерты
"Мастера". Для профессиональных
музыкантов (а трудовые книжки четырех наших
героев лежали в Москонцерте) эта угроза
была равносильна запрету на работу, но в
тот момент они уже мысленно распрощались с
"Арией", и обратной дороги для каждого
из них уже не было. Поэтому Большаков перед
концертом сказал Грановскому: "Это наш
последний концерт в "Арии ", а может и
вообще... Давай отыграем его по полной
программе". Без сомнения, в угрозе
всесильного функционера из Москонцерта
сквозило больше желаемого, чем
действительного. Наступали новые времена,
когда все стали решать деньги, а не чьи-то
запреты. Еще пять лет назад он смог бы
исполнить свою угрозу, но в 1987 году это уже
было нереально... Мы еще будем вспоминать
группу "Мастер", а сейчас стоит
вернуться к оставшимся в явном
меньшинстве Владимиру Холстинину и Валерию
Кипелову.
Конечно, "Ария" в тот момент
оказалась в крайне сложном положении.
Требовалось заново комплектовать состав и
практически с нуля создать новый
репертуар (ведь подавляющее большинство
композиций с первых двух альбомов были написаны
ушедшими "мастерами" Большаковым и
Грановским). Очень трудно было и
психологически: только что "Ария" находилась
на самом пике популярности, и вдруг все
достижения рассыпались в пух и прах. Но
оставшиеся в группе имели не только веру в
победу. В их распоряжении было достаточное
количество козырей. Во-первых,
запоминающийся голос Кипелова являлся
визитной карточкой "Арии" и во многом
определял вкус фенов. Во-вторых, главный
"стилист" команды несгибаемый
Владимир Холстинин не зря поставил на "Iron Maiden" - когда-то его вера
дала "Арии" музыкальное лицо, теперь
только нерушимая вера могла возродить
группу из пепла. В-третьих, не станем
скидывать со счетов, что имя группы, которое
так многострадально было добыто, уже было
раскрученным. Их осталось всего двое, но
"Арией" именовались именно они, а не
ушедшая четверка. И, наконец (может, с этого
надо было начинать?), с ними был Виктор
Яковлевич Век-штейн с его опытом и
мудростью, с его аппаратурой и студией, с
его многочисленными связями и концертными
маршрутами...
Оставшийся костяк быстро "обрастал
мясом". Первым к дуэту Холстинин - Кипелов
присоединился бас-гитарист Виталий
Дубинин. К тому, что мы уже о нем знаем (смотри
рассказ о группе "Волшебные сумерки"
в начале главы), стоит добавить два факта:
1)
Еще до сотрудничества в "Волшебных
сумерках" Холстинин и Дубинин вместе
учились в Московском энергетическом
институте (и окончили его);
2)
В 1983 году Виталий Дубинин некоторое время
работал вокалистом в "Поющих сердцах",
и был неплохо знаком с Векштейном.
Однако прошлые заслуги давали Виталию
не слишком значительные преимущества
перед другими кандидатами, и пробиться в
"Арию" ему было отнюдь не просто.
Однако предоставим слово самому
претенденту.
"В декабре 1986 года прихожу я в"
Метелицу ", а там тусовка великая -
открытие какого-то рок-клуба, что-ли.
Встречаю Векштейна и спрашиваю у него: "Ну
что, как ребята?", а он уныло: "Да вот они
разваливаются ". Тут Холстинин появляется,
я сразу к нему: "Правда?". "Правда,
истинная правда", -подтверждает Холст.
Через несколько дней я перезвонил Володе и
говорю ему: "А нельзя ли мне попробовать
вместо Грановского ?". "Я тоже про тебя
думал", - отвечает он. - А ты сможешь?"
"Володя, - говорю я, - давай попробуем! Я же
не говорю: меня - и все!" Он отвечает: "Да
пробуй, ради бога!"... "
Однако
Холстинин не остался безучастным
наблюдателем и не устранился от задачи,
поставленной для себя Виталием Дубининым.
Владимир как мог поддерживал своего
бывшего соратника по "Волшебным сумеркам"
и "Альфе", в частности приезжал на
квартиру к Дубинину, для того чтобы
прослушать его игру и дать полезные советы.
Когда они в первый раз собрались, и Виталий
на обычной акустической гитаре исполнил
басовые партии песен "Тореро" и "Бивни
черных скал", Холстинин выдержал
мужественно, у него лишь вырвалось горькое: "Да!..
". И это при том, что самому Дубинину
показалось, что сыграл он просто отлично!
Но больше чем советом Холстинин помочь вряд
ли мог. А еще через некоторое время он
сказал Виталию следующее: "У нас в
январе концерты в "Дружбе", после чего
мы окончательно расходимся. Тогда-то и
будет настоящее прослушивание. Готовься!".
Дубинин, уже несколько лет не имевший
собственного инструмента, взял у знакомого
чешскую бас-гитару "Iris",
заперся дома и плотно засел с фонограммами
"Арии". В его распоряжении было не
более десяти дней...
Когда
Виталий Дубинин пришел на прослушивание и
сыграл несколько песен, причем начал с
самой трудной - "Тореро", было решено
взять его. В тот момент сыграли свою роль и
мнение Холстинина, по дружбе сделавшего
приятелю протекцию, и тот совсем не
маловажный факт, что Векштейн уже знал
Виталия по работе в "Поющих сердцах", и
то, что уходил Дубинин из "Сердец"
мирно, без скандала с Виктором Яковлевичем.
В общем, все сложилось один к одному.
На самом деле Виталию Дубинину, после "Альфы" забросившему бас-гитару почти на три года, на первых порах пришлось нелегко, но он ожесточенно снимал пассажи Грановского в "арийских" композициях, восстанавливая бьыую квалификацию. Дубинин никогда в своей жизни не играл на бас-гитаре пальцами, и ему пришлось буквально за две-три недели совершить подвиг, освоив новую для себя технику игры. "Что, Виталий, - спросил Дубинина Векштейн, - тебе игра Грановского нравится?" "Ну, разумеется, Виктор Яковлевич! - отвечал Дубинин. - Алик - басист классный!" "А ты сможешь играть так же хотя бы через год?" - продолжал Векштейн. "Я буду стараться", - пообещал
Виталий Дубинин в 1987году
Сергей
Маврин и Максим Удалов до
"Арии"работали
в "Черном кофе"и
"Металлаккорде "
Виталий.
За Дубинина поручился Владимир Холстинин,
сказав, что знает этого человека десять лет
и что тот ни разу его не подводил...
Вслед
за Дубининым в "Арии" появились
гитарист Сергей Маврин и барабанщик Максим
Удалов. Оба они до этого работали вместе,
сначала в "Черном кофе", позже - в "Металлаккорде".
К моменту приглашения в "Арию" Маврину
было обеспечено место в "Альфе", а
Удалов имел аналогичное предложение из
"Круиза". Однако имя "Арии" и
возможности Векштейна котировались очень
высоко, и Сергей с Максимом предпочли стать
"арийцами"...
Основной проблемой оставался репертуар, и одновременно с репетициями нового состава начиналась работа над новыми вещами. Именно с этого момента единоличным производителем текстов для "Арии" становится Маргарита Пушкина (до этого ее сотрудничество с "Арией" было скромным - по одной песне на каждом из двух первых альбомов). Основную роль в переориентации с Елина на Пушкину сыграл банальный бытовой фактор: Саша больше дружил с ушедшим Большаковым, Маргарита общалась с Кипеловым и Холстининьм. И если уж мы заговорили об авторах стихов, то нельзя не подчеркнуть, что Елин и Пушкина являлись представителями двух различных подходов к тексту песни.
Маргарита Пушкина
Если
Александр больше внимания уделял
эмоциональной стороне событий и пытался
выразить свое обобщенное отношение к ним,
то Маргарита, напротив, обладая почти
скрупулезным видением мелких деталей,
оставалась беспристрастным созерцателем,
позволявшим слушателю самому сделать
выводы. Сама она называет свои тексты для
"Арии" готическим стилем, не скрывая (а
может, и фантазируя), что своим учителем
считает производителя большинства? текстов
"Iron
Maiden"
бас-гитариста Стива Харриса. | Рецепт успеха
Векштейн и его подопечные считают прежним:
максимальная гастрольная деятельность
плюс участие во всевозможных фестивалях.
Постепенно потенциал группы
восстанавливается, к тому же в сентябре 1987
группа выпускает свой третий альбом "Герой
асфальта". Запись получается почти
концептуальной, вследствие чего трудно
выделить отдельные композиции.
Исключением является первый глобальный
суперхит за всю историю группы - песня
Дубинина "Улица роз". Вообще, Виталий
Дубинин идеально вписался в группу, став
основным композитором и гармонично заняв
свою позицию в палитре коллектива. Две
композиции альбома - первую и последнюю -
ему помог "дорулить" Владимир
Холстинин, и впоследствии подобный принцип
работы стал достаточно характерным для
данного дуэта. Перу самого Холстинина
принадлежит песня "1100". По одной вещи
представили на запись Кипелов и Маврин,
последний кроме этого сотрудничал с
Дубининым в заглавной песне дебютной "арийской"
пластинки. Я не оговорился, "Герой
асфальта" стал первой виниловой
пластинкой коллектива, выпущенной фирмой
грамзаписи "Мелодия" в октябре 1988 года
и продавшейся рекордным для "Арии"
количеством в 1 миллион 600 тысяч
экземпляров.
В 1988 году группа совершает свои первые зарубежные вояжи: в Германии участвует в фестивалях "Рок за мир" и "Дни стены", затем дает десять концертов в Бол- гарии. В сентябре "Арию" со словами
Александр Манякин
"Я
в этом болоте работать больше не собираюсь
" покидает
Удалов, разуверившийся в позитивном
развитии музыкального стиля группы, и на
его место приходит Александр Манякин (экс-"Кинематограф").
Эти перестановки не кажутся драматичными
на фоне серьезно обострившихся противоречий
между музыкантами и Векштейном. Суть
конфликта сводилась к следующему.
К этому времени жене Векштейна Антонине Жмаковой аккомпанировала специально созданная группа "Раунд". Этот коллектив выступал в первом отделении концерта, перед "Арией", исполняя при этом довольно "тяжелую" музыку. Перед глазами музыкантов "Раунда" постоянно находился концертный апофеоз "Арии", и постепенно они стали использовать на концертах многие "арийские" беспроигрышные рецепты. Таким образом, уже в первом отделении концерта они выдавали многие задумки, на которые "Ария" справедливо рассчитывала как на абсолютно свежие и даже эксклюзивные. "Они заранее "продавали" все наши "фишки", - рассказывает Дубинин. - А так как командовал всем Векштейн, то играли они перед нами, порой даже на большей мощности, чем мы, при более крутых световых эффектах. Это не могло не напрягать... "Скажем честно, "Раунд" никогда бы не собрал тех залов, в которых он выступал совместно с "арийцами". Публика шла исключительно на "Арию". Однако, пользуясь своим абсолютным диктатом в административной сфере, Векштейн порой выбивал для "Раунда" большую цену, чем платили "Арии". Да и концертный гонорар "Арии" до сих пор делился весьма странным образом. Лишь четверть этой суммы шла на зарплату музыкантов группы и технического персонала, насчитывавшего больше десятка человек. Львиную долю, то есть остальные три четверти общего заработка забирал Векштейн. До поры до времени такой расклад ни у кого не вызывал сомнений. Но однажды перед участниками группы, скажем точнее: перед ее лидерами в лице Холстинина и Дубинина особо остро встал вопрос о том, насколько справедливо подобное распределение прибыли.
На гастролях в Греции
Действительно,
все творческие достижения группы
принадлежали лишь ее музыкантам и авторам
песен. Конечно, продвижению "арийской"
продукции крайне способствовали
многогранные возможности Виктора
Яковлевича, однако - с другой стороны - к 1988
году "Ария" имела в своем багаже три
кассовых альбома, и это давало музыкантам
большие, чем ранее, права. Тем более что уже
повсеместно начали свою деятельность
всевозможные хозрасчетные фирмы,
предлагавшие популярным артистам более
существенные заработки...
Освободиться
от Векштейна поначалу желали лишь Дубинин
и Холстинин, Кипелов и Маврин готовы были
продолжать сотрудничество с импресарио.
Больше того, Векштейн тайно подстраховался
договоренностью с Валерием и Сергеем: при
уходе Дубинина и Холстинина Кипелов и
Маврин должны были остаться с Виктором
Яковлевичем. Тогда, чтобы сохранить состав
группы, Дубинин и Холстинин сделали сильный
ход. Они показали Кипелову и Маврину
демонстрационную запись шести вещей
будущего альбома и предложили определить
свою позицию - или все музыканты уходят от
Векштейна и начинают запись нового диска,
или Дубинин с Холстининым покидают группу и
уносят материал с собой. (В последнем
варианте название "Ария" почти
наверняка бы осталось за Векштейном,
Мавриным и Кипеловым.) Избегающий
конфликтов Кипелов сказал, что на раздумья
ему потребуется месяц. Ему выделили ровно
три дня, по истечении которых Валерий
согласился разделить позицию Дубинина и
Холстинина...
В
результате вышеописанных событий группа
"Ария" в 1988 году рассталась ор 'своим
импресарио и отправилась в самостоятельное
"плавйийе". Правда, музыкантам не
пришлось рвать с Москонцертом, они просто
перешли в его самостоятельное
подразделение - объединение "Автограф"
(возглавляемое лидером одноименной группы
Александром Ситковецким). Векштейн,
вложивший в "Арию" несколько лет жизни
и массу своих связей, претендовал на
раскрученное имя коллектива (хотя не очень
понятно, как он мог его использовать?). С
точки зрения доживающего тогда свои
последние дни монополиста на творчество в
лице Министерства культуры СССР, Виктор
Яковлевич такое право имел.
А потому он милостиво позволил
покидающему его коллективу назваться "Ария
- 89", что музыканты вынужденно и сделали, и
на концертных афишах замаячила эта
нелепая надпись. То были странные времена
правового беспредела, когда просторы
огромного государства бороздили
многочисленные одноименные коллективы: две
или три группы "Мираж", пара "Наутилусов"
и не поддающееся подсчету количество "Ласковых
маев". Пользуясь тем, что телевидение не
балует новоиспеченных "звезд" вниманием,
и лица новых кумиров никому не известны,
нечистоплотные администраторы запустили
на гастрольные маршруты фонограммных
двойников, которые порой финансово опережали
своих оригинальных прототипов. К счастью, с
"Арией" этого не произошло, и
оставшееся у Векштейна название не
материализовалось в музыкальную группу. Но
существовавшая вероятность появления
одноименного коллектива ускорила
следующую студийную работу наших героев.
Местом записи стала одна из лучших в стране
(на тот момент) студий - студия Московского
Дворца молодежи. Магнитоальбом (март 1989
года) и вышедшая годом позже "мелодийная"
пластинка получили название "Игра с
огнем" и включали в себя семь композиций
авторского трио Дубинин - Холстинин - Пушкина.
Запись получилась довольно монотонной,
сильно напоминала предыдущий альбом, и
выделить из общей ткани можно лишь явно
запоминающийся хит "Раскачаем этот мир".
Тем не менее, этой своей работой группа как
бы отсекла любые возможности появления
одноименного коллектива, так что
глобальную задачу альбом "Игра с огнем"
выполнил.
После записи своего четвертого альбома
"Ария", насколько это было возможно в
те сложные для музыки времена, продолжала
концертную деятельность, причем
гастролировала с классным комплектом
звуковой аппаратуры и светового оборудования
Юрия Фишкина. Это позволяло группе на
каждом из выступлений в любой точке страны
демонстрировать добротное шоу с отличным
звуком и световыми эффектами. В августе -
сентябре группа принимает участие в первом
отечественном фестивале "Монстры рока"
в Череповце, где были представлены все
корифеи тяжелого рока (среди которых присутствовала
и группа "Мастер"). Несмотря на участие
в фестивале и постоянно присутствующий в
жизни любой известной рок-команды
поведенческий пафос, постепенно начала
вырисовываться довольно неприятная
тенденция: количество концертов и
гастролей уменьшилось до крайней отметки.
Отечественные музыканты, в отличие от
своих закордонных собратьев, никогда не
были избалованы серьезными заработками. Но
в тот момент над семьями участников группы
нависла вполне реальная нехватка денег на
жизнь. Оговоримся, что эта проблема в 1989
году встала перед подавляющим большинством
населения нашей страны. Кстати, именно
резкое падение жизненного уровня
населения привело к тому, что количество
гастролей любых исполнителей по всей
стране резко сократилось. Обозначился
заколдованный круг, в который попала не
только группа "Ария", не только рок- или
поп-музыка, а вся великая держава,
оказавшаяся колоссом на глиняных ногах.
Резкое падение концертной деятельности
заставило в те годы многих отечественных
"звезд" искать работу за рубежом. Даже
самые задрипанные клубы сытой Европы
платили музыкантам приличные, по
российским меркам, деньги, да еще и в
твердой валюте, что при обвальном падении
тогдашнего рубля было немаловажной деталью.
Не избежали общей участи и "арийцы". В
начале 1990 года, подписав контракт на
трехлетнюю работу в аккомпанирующем
составе немецкой певицы Кеми Тодоровой,
группу покинули гитарист Сергей Маврин и
басист Виталий Дубинин. Никакого скандала
внутри группы не произошло, может потому,
что Холстинин также размышлял над
аналогичным предложением германской
стороны, но отклонил его (если бы он
согласился, впоследствии планировалось
вытащить в Европу и Кипелова). Больше того, в
день, предваряющий отлет "эмигрантов",
состоялся прощальный ужин, на котором
присутствовали все участники "Арии"...
Об уходе Дубинина и Маврина было известно задолго до отъезда, и в группу были рекрутированы гитарист Дмитрий Горбатиков (экс-"Красная площадь") и басист Алексей Бул-кин (экс-"Раунд"). Однако этим музыкантом не суждено было задержаться в команде. Дело в том, что Дубинин и Маврин, по прибытии в ФРГ познакомившиеся с певицей, которую до этого знали лишь понаслышке, были сильно разочарованы. Мало того, что ее профессиональные данные, в глазах наших героев, являлись абсолютно непроходными, она еще серьезно увлекалась горячительными напитками, что ставило под со мнение вероятность хоть какой-то творческой (а значит и финансовой) стабильности.
Маврин, Дубинин и Кеми Тодорова. Германия, 1990г.
К
тому же все обязательства немецкой
стороной начали нарушаться с первого же
дня нахождения в Германии. Уже на третий
день пребывания в Европе Дубинин
позвонил в Москву Кипелову и сказал о скором
возвращении. Валерий откровенно
обрадовался, однако более реалистичный
Холстинин сообщил Виталию, что заменяющие
его и Маврина музыканты взяты на три
испытательных месяца, так что охотникам за
длинной маркой нет смысла торопиться на
родину... Дорогие рок-музыканты, берите пример
с группы "Ария"! Уходя, не сжигайте за
собой мосты, и вы сможете вернуться.
В 1991 году "Арией" был записан альбом "Кровь за кровь", продолживший общую линию двух предыдущих студийных работ группы. Казалось, в этом направлении не осталось уже места для находок, но альбом выглядел мощнее и оригинальнее предыдущего, с музыкальной точки зрения. Что касается текстов песен, то это был все тот же (может, слегка усовершенствованный) компот из религиозных сюжетов, мистики и оккультизма. Подобная смесь является почти традиционной для металлической музыки, но уж больно трудно воспринимать всерьез постоянную вереницу таких персонажей, как зомби, Антихрист, мертвецы, Понтий Пилат, бесы, посланцы Зла и прочие монстры. Может быть, оттого так хорошо воспринимается даже фрагментарный выход из
В студии, во время записи альбома "Кровь за кровь "
Валерий Кипелов, Владимир Холстинин,
Сергеи Маврин, Виталий
Дубинин и Александр Манякин - именно в
таком составе "Ария "
записала альбом "Кровь за кровь " (1991)
постоянного
катаклизма, каковым на альбоме является медленная
баллада "Все, что было". Рискну
повториться: музыкальная ткань альбома
была более прогрессивна и показывала, что
группа находится в состоянии медленного, но
верного подъема. Но это увеличение "арийского"
потенциала не суждено было использовать, а
причиной тому стала (как это ни странно)
экономическая ситуация в стране. Напомню, в
1991 году фирма грамзаписи "Мелодия" не
только перестала быть монополистом издания
виниловых дисков, но попросту агонизировала.
Огромная "мелодийная" сеть продажи
пластинок рассыпалась в прах, отдельные
магазины и целые региональные отделения
продажи приватизировались и акционировались.
То же самое происходило и с производящими
заводами, становившимися акционерными
обществами, совместными предприятиями и
прочими боевыми единицами получения дохода.
Старая система была разрушена, новой еще не
существовало. Больше всего от всей этой
возни с недвижимостью пострадали артисты,
и "Ария" находилась в их числе. В целом
удачный альбом "Кровь за кровь" был
выпущен тиражом лишь в 40 тысяч экземпляров (при
том, что предыдущая пластинка "Игра с
огнем" продалась в количестве 835 тысяч копий).
Еще более серьезный удар по группе нанесла
ценовая реформа, после которой вывезти
аппаратуру на гастроли стало вовсе
неподъемной задачей. Тем самым группа была
поставлена перед выбором: или выступать за
пределами Москвы на некачественной
аппаратуре, пригодной разве что для "фанерных
артистов", или не выезжать на гастроли
вообще. Вариант выступления под
фонограмму даже не рассматривался. В результате
всех вышеупомянутых перипетий 1992 год
практически выпал из жизни группы. Правда в
самом конце года начали работать над вещами
для нового альбома. Но это была ранняя
стадия творчества, на которой не репетируют
вместе, а работают над замыслами по
отдельности. Одновременно Холстинин
задумал строить собственную студию.
Подтолкнуло к этому то обстоятельство, что
записывать следующий альбом было попросту
негде...
Выполнение
задачи по строительству студии затянулось
до середины 1994 года. Все это время "Ария"
перебивалась крайне редкими гастролями и
в буквальном смысле влачила существование.
Уместнее всего сравнить тогдашнее
состояние группы с комой, когда пациент
имеет лишь один шанс выжить и 999 - не
проснуться уже никогда. Тем не менее, в июле
1994 года были записаны барабанные партии
очередного, шестого по счету, альбома. Все
двигалось крайне медленно, записывать бас-гитару
начали лишь в ноябре, как вдруг прогремел
оглушительный взрыв - "Ария" объявила,
что ищет нового вокалиста!!!
Как
это и положено, ситуация имела замысловатую
предысторию. Серьезной причиной
обострения отношений внутри группы стал
неудачный двухнедельный тур по немецким
клубам. Все шло, как и полагается на
рокерских тусовках: публика хорошо
принимала сыгранную хэви-металлическую
группу из России, пиво лилось рекой, а
металлизированные блондинистые немочки
сквозь марихуановую дымку метали кожаные
лифчики в "кульминизирующий" "арийский"
коллектив. Подобная романтика могла быть
по кайфу подросткам из начинающей группы.
Для взрослых семейных мужчин из группы,
имеющей в своем активе пять альбомов,
ситуация, когда не знаешь - сколько получишь
за выступление и где будешь ближайшей
ночью спать, оказалась неприемлемой. На
финальной германской пьянке (совпавшей с
днем рождения Дубинина) дошло до взаимных
претензий, причем впервые их озвучил
мирный Кипелов. Ссора имела последствия: на
следующий день в аэропорту, а также на
первом после прилета концерте в
Долгопрудном, дуэт Кипелова и Маврина
держалсй особняком, не здороваясь с
остальными. Дальше - больше. После
возвращения в Москву Валерий Кипелов ни
разу не появился в студии, где уже полным
ходом шла работа над альбомом. А спустя
месяц от посторонних людей стало известно,
что он выступает вместе с группой "Мастер"...
Дело
в том, что в Москве 1994 года только начинал
устанавливаться плотный режим ночной
клубной жизни. Адаптация многих артистов,
привыкших к выступлениям на большой сцене,
к клубным подмосткам происходила
небезболезненно. "Ария", несмотря на
трудное финансовое положение, не спешила
вставать на клубную стезю. А вот наши старые
знакомые из группы "Мастер" уже
сделали свои первые шаги на клубном
поприще и сумели сплести из фрагментарных
выступлений достаточно регулярный график,
дающий небольшие, но периодичные дивиденды,
так необходимые для поддержания штанов на
худом рокерском теле. Но главной проблемой
"Мастера" (с момента отпочкования от
"Арии" до настоящего времени) являлось
отсутствие классного вокалиста. Грановский,
продолжавший общаться с Кипеловым,
предложил последнему поучаствовать в
клубных концертах "Мастера", тем более
что большую часть репертуара составляли
"арийские"} опусы Грановского и
Большакова, которые Кипелов спел на двух
первых альбомах "Арии". Валера,
измученный хроническим безденежьем,
согласился, и модернизированный образец
"Мастера" начал музицировать по "Секстонам"
и "Вояжам" (известные рокерские клубы
Москвы). Подобная ситуация не устраивала
остальных "арийцев", и Кипелову
попытались "вправить мозги" на
специально созванном собрании группы.
Разговор был длительным и серьезным, однако
"арийцы" признали право Кипелова на
сольную работу в свободное время. Тем
более неожиданной стала появившаяся вскоре
информация о том, что "Ария" ищет
нового певца.
Начались
прослушивания вокалистов, и вскоре
наступил момент, когда один из претендентов
- Алексей Булгаков (покинувший ради пока
еще такого эфемерного участия в "Арии"
свою группу "Легион", которой он отдал
целых 13 лет) начал записывать вокальные
дорожки шестого альбома группы. Маврин,
считавший сложившуюся ситуацию высосанной
из пальца и к тому же полностью убежденный (послушав
записанный материал) в незаменимости
Кипелова, предпринял единственный, на его
взгляд, возможный, но крайне бескомпромиссный
шаг по восстановлению Валеры на его рабочем
месте. Сергей поставил жесткий ультиматум:
либо вернут Кипелова, либо он покинет
группу. Вообще-то Маврин не собирался
расставаться с "Арией", но подобный
способ воздействия на ситуацию показался
ему самым верным. Однако, как это всегда
бывает в подобных случаях, все произошло
отличным от ожидаемого образом...
А
вот что говорили конфликтующие "стороны"
в интервью молодежному таблоиду "Железный
Марш" непосредственно в момент разрыва:
Холстинин:
Это
не группа распалась, а ее покинули два музыканта.
Спасибо тем, кто не перестает в нас верить в
трудную минуту. Хочу сказать, что будет
сделано все возможное, чтобы не
разочаровать всех вас, огорчаться не стоит,
Маврин с Кипеловым создают новую группу -
была одна, а станет две хорошие команды.
Дубинин:
Уход
Кипелова был предопределен заранее, так как
у него давно пропало желание работать над
новыми вещами, он всегда относился к работе
с прохладцей, а сейчас - так вообще не знает
материала, у него душа не лежит... Новый
альбом с его вокалом стал бы для нас
последним, а без него у нас появляется шанс
выпустить еще один... может быть... Уход
Маврина - глупость... Да он всегда себя
опровергал: то не мыслит "Арии "в другом
составе, то "подумаешь, гитарист уходит
". Думаю, это будет всем нам на пользу.
Маврин:
Я
на последнем собрании так и сказал: "Не
вижу эту группу с другим вокалистом, в
другом составе". Буду играть с Валеркой.
Старый материал, новый... Все будет в порядке,
уже есть предложения от солидных
продюсеров, записываться вот начали по-серьезному.
Кипелов:
Я
не знаю, что случилось. Напряги начались
давно, может еще до Германии. Я никуда не
уходил, работать с "Арией " не
отказывался. Просто решили попеть с "Мастером
"старые боевички, а народ напрягся... А с
Серегой у нас работа идет полным ходом:
материала масса, ищем музыкантов, делаем
запись.
Похоже,
ситуация зашла в тупик. Каждый из
участников конфликта считал себя правым и
не собирался идти на попятную. Обычно в
подобных случаях дурацкая принципиальность
держит верх над разумом, и теряет от всего
этого музыка, а точнее конкретная группа,
внутри которой происходит конфликт. Однако
в нашей истории судьба словно хранила "Арию"
и предложила выход, позволивший каждой
конфликтующей стороне "сохранить лицо".
Фирма "Мороз Рекордз", начавшая в 1994 году издание серии из пяти компакт-дисков (полного собрания сочинений "Арии" на тот момент), устами своего главы Александра Морозова выразила резкое неудовольствие увольнением Кипелова и поставила некие, надо понимать достаточно жесткие, условия. В результате Валерий Кипелов был возвращен в группу. А вот с Сергеем Мавриным судьба (и, его принципиальность) сыграла жестокую шутку - ему вернуться никто не предложил. Так, не хлопая дверью, Маврин покинул "Арию", проработав в команде целых восемь лет. Горькое воспоминание об этой нелепой истории может посещать всех участников событий при прослушивании записанного на следующем, шестом, "арийском" альбоме суперхита "Возьми мое сердце", в создании которого поучаствовали, цитирую по пластинке: Кипелов, Маврин, Холстинин и Дубинин...
Последний снимок “Арии” 'с Сергеем
Мавриным. 1991 г.
Так почему же Сергея Маврина не вернули
в группу? Дело в том, что в период
вышеописанной конфронтации на месте
Маврина в составе "Арии" появился
новый музыкант. А к моменту разрешения
проблемы с Кипеловым он уже отлично
зарекомендовал себя, идеально записав все
партии второй гитары для альбома "Ночь
короче дня". Но давайте расскажем историю
его появления с самого начала...
Когда в июле 1994 были записаны только барабанные трэки будущего альбома "Ночь короче дня", на студии "Aria Records" появился первый коммерческий клиент, который пришел записывать
Терентьев дебютировал на концерте "Арии " в клубе "Вояж "
свой сольный гитарный альбом. Звали
этого человека Сергей Терентьев, причем
работал он в том же Доме культуры "Чайка"
(на проспекте Буденного), где располагалась
студия. Вскоре альбом Терентьева "Up To Thirty" был благополучно закончен,
однако Сергей "застрял" на "арийской"
студии, попивая пиво и наблюдая, как
Дубинин с Холстининым колупаются с шестым
"арийским" студийником. И вот в тот
момент, когда для окончания
инструментальной фонограммы альбома "Ночь
короче дня" группе "Ария"
понадобился второй гитарист и "арийцы"
с ужасом предвкушали прослушивания
многочисленных претендентов, Терентьев
разродился фразой: "А можно мне попробовать
?". Вначале его не хотели брать уже из-за
роста - 1 метр 96 сантиметров - трудно было
представить такое "сооружение" на
переднем плане сцены. Но, после того как он
идеально "вписал" в почти готовую
фонограмму альбома "Ночь короче дня"
партию второй гитары, включавшую
большинство гитарных соло, проблему с
ростом разрешили, обязав его выступать на
концертах с широко расставленными ногами.
Шестой альбом "Арии" - "Ночь короче дня" - увидел свет в конце 1995 года. Пластинка получилась мощной во всех отношениях, и показатели продаж мгновенно подтвердили это. Музыкальный стиль не претерпел каких-либо серьезных изменений, тем не менее звучание группы предстало более современным. Существенные метаморфозы произошли с текстами: они стали более естественными, в основном за счет того, что присущие любому слушателю "человеческие" эмоции серьезно потеснили череду традиционных апокалиптических персонажей. Это не могло не сказаться на реакции публики, и после выхода альбома популярность команды реанимируется, нарастая как снежный ком. Можно даже говорить о неком культе "Арии", которую большинство ценителей тяжелой отечественной музыки стали воспринимать как некоего флагма-
Дубинин, Манякин, Кипелов, Холстинин и Терентьев - в таком составе "Ария "работает с альбома "Ночь короче дня " (1995)
на "тяжелого" жанра. Признаем, что
этому способствовал и тот факт, что
множество других хард-роковых и "металлических"
команд либо совсем закончили свою
деятельность, либо стали абсолютно
неактуальными на современном фоне. В отличие
от них, получившая второе дыхание "Ария"
продолжала развивать свой успех, выдавая
на-гора необходимые для "монстра рока"
работы. В 1996 году выходит прекрасно записанный
и великолепно оформленный концертный
альбом •"Сделано в России" на двух
компакт-дисках; а в 1997 году в серии "Легенды
Русского Рока" фирмы "Мороз Рекордз"
увидели свет 74-минутный сборник из 13
композиций и сразу два "сольника"
участников "Арии". На первом из них, - в
духе игры слов названном "АвАрия", -
Виталий Дубинин и Владимир Холстинин, при
участии Александра Манякина, предложили
почти unplugged-овые версии восьми "арийских"
опусов и двух не вошедших в номерные
альбомы песен, причем вокальные партии
пропел основной композитор группы Виталий
Дубинин. На другом "сольнике" свои силы
объединили вокалист "Арии" Валерий
Кипелов и экс-"ариец" Сергей Маврин.
Для воплощения своих музыкальных идей они
привлекли одного из отцов-основателей "Арии"
басиста Алика Грановского и барабанщика
Павла Чинякова (экс-"Альянс", экс-"Хэлл-рейзер"
и др.), текстовое обеспечение традиционно
осуществила Маргарита Пушкина, в
результате чего материализовался альбом
"Смутное время".
Казалось, что подобная фракционная
деятельность надолго отвлечь "арийцев"
от их основной работы (подтверждением этого
послужило адресованное Кипелову
предложение Маврина записать еще один
совместный альбом, но Валерий довольно
решительно отказался). Однако в 1998 году "Ария"
предложила своим поклонникам очередной
номерной альбом -"Генератор зла". Во
времена, когда многие отечественные
супергруппы со стажем позволяют себе
издавать "студийники", напоминающие
пародии на свои лучшие пластинки, "Ария"
сумела создать свой наиболее зрелый в
авторском смысле и мощный в музыкальном
отношении альбом, который к тому же очень
качественно записан. Пластинка изобилует
многочисленными творческими находками,
более того: "Ария" сумела раздвинуть
даже собственные стилевые рамки, которых
коллектив строго придерживался все
предыдущие годы. В качестве
железобетонного подтверждения этой мысли
приведу акустическую балладу - а скорее
даже романс - "Закат" с использованием
виолончели и стильный опус "Пытка
тишиной" - в духе американской группы "Grand Funk", распавшейся еще до образования
"Арии". А великолепная композиция "Беги
за солнцем" наглядно демонстрирует,
каких вершин "Ария" сумела достичь в
традиционном для себя жанре.
Вообще создается впечатление, что к
своему седьмому номерному альбому группа
"Ария" как-то очень по-хорошему "повзрослела"
и выросла из коротеньких хэви-металлических
штанишек. Думаю, если взрослые меломаны (для
которых "Ария" с предыдущих альбомов -
нечто "узко-металлическое")
внимательно прослушают "Генератор зла",
они будут приятно удивлены происшедшими с
этой группой переменами, и количество
потребителей "арийского" творчества
увеличится...